Читать книгу "Золушки при делах  - Лесса Каури"

– О, Пресветлая, молю тебя о мужестве слопать этот дар богов в одиночестве!

Индари молчала.

– Нет? – удивился Дрюня. – Ну тогда, – он лукаво сверкнул глазами, – молю тебя о мудрости! О! Я чувствую ее!

Разломив краюху на три равные части, он отдал две Бруни и Оридане, а третью почти целиком запихнул в рот, заявив:

– Одной божественной мудрости в день вполне достаточно!

Смеясь, Бруни взглянула на гаракенку.

– Ваше Высочество, помните, я говорила про обычай выходить на улицы города и сажать цветы? Мэтр Шабин, королевский астролог и метеоролог, предсказывает, что почки лопнут через три седмицы. А это значит, что будет объявлен Весенний бал, а после – Большой поэтический турнир, и в город съедутся менестрели и труверы со всей страны. Интересно, – Бруни посмотрела на мужа, – а как они об этом узнают?

Тот взял ее за руку, поднес к губам, улыбнулся.

– Я отправил глашатаев по стране еще седьмицу назад. Поэтому не волнуйся, родная, приедут все!

– О-о! – Оридана захлопала в ладоши. – Это значит, новые платья, платья, платья…

– И танцы, – вздохнул принц.

Сидящий у ног гаракенской принцессы маленький коричневый щен-оборотень с белым кончиком хвоста заливисто тявкнул. И тут же получил кусок ветчины.

– Он у вас скоро в двери не влезет, Ваше Высочество, – заметил Дрюня, наконец пережевавший свой ломоть.

Оридана с изящным высокомерием изломала черную бровь:

– Он много бегать! Это Коля все больше спать, а Саник – бегать как часики!

– Часики – ходить! – не моргнув глазом, подсказал шут. – А когда он обернется, кто-нибудь знает?

Его Высочество коротко глянул на щена и только головой покачал. Саник Дорош явно чувствовал себя в безопасности, оставаясь зверем среди людей.

Маленький оборотень, геройски спасший упавшего в море поросенка Колю, был привезен из больницы решительной Ориданой и теперь обитал в ее покоях. За прошедшее время он стал ласковее и игривее, чем раньше, с принцессой жил душа в душу, и ни ее, ни его не смущало то, что он так и не пробует оборачиваться, оставаясь щенком с белой кисточкой на хвосте. Как относится к приемышу супруги принц Колей – оставалось тайной, ибо в покоях супруги он не появлялся.

– Бедный малыш, – вздохнула Ванилла, тоже делясь с Саником ветчиной, – охота на тебя взглянуть, какой ты? Шкурка-то в рыжину! Неужели будет рыжий?

– У нас говорить, рыжики – к счастью, – улыбнулась Оридана, и ее глаза повлажнели.

Принцесса скучала по дому. На ее родине весна наступала на месяц раньше, чем в Ласурии, куда устремлялась оттуда на крыльях теплых ветров и океанских течений. В Гаракене сейчас вовсю цвели огромные коряжистые акации, обсыпанные мелкими листьями и еще более мелкими цветами, которые источали одуряющий аромат, и ласточки рисовали в высоком небе сакральные письмена, готовясь к многодневному перелету на Тикрей.

– Ваше Высочество, а в чем вы будете сажать цветы? – спросила Бруни, желая отвлечь Оридану от грустных мыслей. – У вас есть подходящее платье?

– О! – оживилась принцесса. – Нет, увы! Надо такое… Прекрасная садовница, да? С передницей?

Дрюня подавился омлетом. Ванилла одной рукой принялась долбить мужа по спине, а другой неаристократично почесала в затылке.

– Ваше Высочество, наверное, имеет в виду передник? – осведомилась она. – Такой фартук, чтобы не испачкаться?

– Да-да! – обрадовалась принцесса. – Фар-тук!

Саник поддержал лаем. Видимо, слово ему тоже понравилось.

Двери распахнулись, впуская… Его Высочество Колея.

Несмотря на мутный взгляд и нетвердую походку, принц был выбрит, причесан и пахло от него приятно. Укропным рассолом.

– Всем добрых улыбок и теплых объятий! – заявил он с порога. – Я в кои-то веки соскучился по семье!

– Действительно, в кои-то… – улыбнулся Аркей, хотя глаза его не улыбались. – Садись, брат.

– О, благодарю, мой господин! – склонился в шутливом поклоне Колей.

Подойдя к Оридане, чмокнул ее в макушку, как маленькую, сел между ней и Бруни, к руке которой приложился с видимым удовольствием.

– Сестренка, в твоем положении стыдно быть такой красивой, – заявил он, пока слуги подставляли посуду и накладывали омлет. – Тебе следует ходить с распухшим лицом, красным носом и толстыми губами, вон как супруга нашего обожаемого шута!

Губы Ваниллы задрожали. Она с оскорбленным видом поднялась, сделала реверанс и выскочила из покоев.

– У Вашего Высочества замылен глаз… Нет, оба! – воскликнул Дрюня, порываясь идти за ней. – Женщина, носящая в себе жизнь, прекрасна уже просто потому, что носит в себе жизнь! При чем тут лицо, нос и губы?

– Действительно, – фыркнул Колей и взглянул на Оридану, внимательно рассматривающую узор на тарелке, – интересно, как будете выглядеть вы, моя дорогая, когда наконец понесете?

По лицу принцессы поползли красные пятна.

Бруни заметила, как на щеках мужа заиграли желваки, и успокаивающе положила ладонь на его руку.

– Вы будете хорошим отцом своим детям, Ваше Высочество? – спросила она.

– Конечно, малышка! – пожал плечами принц, принимаясь за еду. – От отца я научился в совершенстве пользоваться таким инструментом воспитания, как ремень, от старшего брата – нотациями и выговорами. Что еще надо?

Матушка смотрела на него во все глаза. Почему ей казалось, что под маской циничного самца прячется мальчишка с добрым сердцем, однажды навсегда разуверившийся в окружающем его мире?

– Что еще? – пробормотала она. – Ласка, внимание, забота, тепло… Любовь. В вас это есть?

– Или все растворилось в крепких напитках? – мстительно добавил обиженный Дрюня.

Колей повернулся к Бруни и посмотрел ей в глаза.

– Во мне есть все, сестренка; нет только женщины, к ногам которой можно было бы сложить эти дары!

Ее Высочество Оридана встала, подхватила Саника на руки, коротко кивнула всем присутствующим и вышла. Прямая спина, гордая шея… и истинно королевский шлейф отчаяния.

Аркей осторожно положил вилку.

– Брат, почему ты всегда все портишь?

– Я? – изумился Колей. – Я?! С каких пор правда все портит, брат? Я сказал лишь ее!

– Не вина Ориданы, что ей пришлось стать твоей женой, – заметил наследный принц. – За что ты мучаешь ее?

– Не моя вина, что мне пришлось стать ей мужем, – прищурился его младший брат. – За что мне это? Это ты должен был жениться на ней! Но отец решил иначе…

Аркей и Бруни переглянулись. Если Колей и знал про проклятие лесной ведьмы, долгие годы довлевшее над старшим принцем, то знал не все. Например, не знал о том, что, давая согласие на брак Ориданы и Колея, Его Величество Редьярд спасал гаракенской принцессе жизнь, а ласурской династии – саму возможность существования.